Выяснилось, что все давно не так: сферу наркореабилитации в последние годы подмяли под себя «нетрадиционные для России религиозные конфессии, финансируемые из-за рубежа» — так деликатно обозначила проблему Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН РФ). Люди неделикатные обычно называют эти организации проще: «секты».
«МАМА, Я ПОПАЛ В НАТУРАЛЬНУЮ ГОЛИМУЮ СЕКТУ…»
— Голод полнейший, — говорит 36-летний Дмитрий Копаев. — Тарелка воды с пакетиком макарон, два куска хлеба, чай без сахара, соли когда выпросишь, когда нет. Добавки не положено. Я ходил листья жевал с деревьев, корм для кроликов…
Житель подмосковного Королева — алкоголик. Проходил срочную службу в Нахичевани Азербайджанской ССР и угодил под жернова первого в Союзе этнического конфликта в Нагорном Карабахе: был контужен, почти ослеп. Получил вторую группу инвалидности по зрению, лежал в «дурке», стал пить…
Мать Дмитрия, выплакав все глаза и испробовав все средства, в 2009-м году определила сына в реабилитационный центр церкви «Исход» в селе Дарьевка Неклиновского района Ростовской области…
Откуда через полтора месяца алкаш сбежал.
Шатаясь, он четыре часа пешком шел до милиции, где, всхлипывая и вытирая незрячие глаза, дал на видеокамеру вот эти показания.
Дмитрий Копаев:
— Матушке моей эти «исходовцы» присели на уши: «Сына надо спасти, отправим в центр на Азовском море…» Я спорить не стал: взял плавки, полотенце…
Привезли: моря нет, есть одноэтажный домик, а в нем 28 «братьев и сестер» (то есть реабилитантов мужеского и женского пола. — Ред.), нары в два этажа, часть людей на матрасах спит в проходах… И круглосуточная молитва, аллилуйя, Господь Бог.
Не как по-нашему, православному: ни свеч, ни икон… Говоришь, что не хочешь молиться — заставляют, давят на мозги так, что голова лопается.
Из нормального здравомыслящего человека я за эти 45 дней превратился… У меня с головой стало плохо, я похудел килограмм на 15! Я объяснял, что прохожу осенью и весной курс лечения по глазам в Подмосковье, что мне надо уехать, — они: «Уже идет работа над тобой, ты уже исцелен ранами Иисуса». Я каждый божий день им всем: «Верните документы, 21-й век на дворе, какое вы имеете право удерживать?!» Они: «Дорога тебе одна, в мир тебе не вернуться…»
Людей там сгибают капитально. Даже по нужде когда идешь, с тобой «укрепившийся» «брат» или «сестра» (реабилитант, лояльный к правилам центра. — Ред.). По воскресеньям вывозят в церковь в Таганрог — они арендуют ДК «Прибой», — тоже все время под надзором.
В центре многие не по своей воле, но, кто безвылазно по полгода, от безвыходности начинают верить, а может, у них просто крышу сносит, и тогда пасторы приезжают, забирают этих уверовавших в библейскую школу или на пастора учиться — то есть от мира тех, кто попал в «Исход», ограждают полностью.
Один раз звонила мама: «Дима, как море?» Я: «Мама, какое море, меня засунули в натуральную голимую секту, изо дня в день талдычат, и у меня уже не хватает нервов», — бац, — тут они связь разъединили.
Я стал письмо писать печатными буквами, что у меня плохо со здоровьем, что надо принимать меры, — старший центра при мне его порвал: «Какое, — говорит, — здоровье, если ты уже благословенный исцеленный человек…»
Первый раз я убежал — вернули, напоили чаем, успокоили, и четыре-пять человек стали меня промаливать «иными языками» (члены сей церкви в минуты экстаза начинают издавать абракадабру вроде «Таламатосотоло» и утверждают, что это на них сошел Святой Дух. — Ред.). До такой степени они меня довели, что у меня уже слезы текли… Не знал, что делать… Я старался, чтобы меня отправляли на работу, чтобы не слышать этот бред! Второй раз убежал, они сказали: «Тебя что, на цепь посадить?»
Кстати, на работу кого вывозят, например грузить цемент, то денег им не платят. И еще кормят тухлятиной: люди травятся — и понос, и глистня…
В ночь на 4 сентября мне удалось выбраться; пытаюсь бежать, а ноги не слушаются: ослаб, ветром качает. Остановил машину: «Помогите, я попал в такую-то секту!» — люди в ответ: «Мы не хотим с ними связываться». Слава Богу, что я сумел дойти до милиции…
Дмитрий повторяет это «Слава Богу» несколько раз и достает из-под рубашки нательный крестик:
— Отдельно хочу пояснить, что крестик свой я никогда не снимал, хотя они кричали: «Сними, ты поклоняешься сатане, это идолопоклонство!» Я им отвечал: веру вашу протестантскую не приму никогда…
Мы приводим этот страшный монолог без комментариев. Потому что мы не имеем права их давать.
Милиция и прокуратура Ростова чутко отнеслись к заявлению бедного больного человека: не вернули его в центр, а, наоборот, вызвали эксперта из местного религиоведческого центра (по совместительству представителя Русской православной церкви) и вместе с ним провели в Дарьевке проверку. И даже вызволили оттуда еще одного алкоголика и одного наркомана (оба полностью подтвердили слова первого беглеца) — но уголовное дело о незаконном лишении свободы и незаконной предпринимательской деятельности (центр не был зарегистрирован) все-таки не возбудили.
Дело в том, что в Ростов примчались мамочки «взбунтовавшихся» реабилитантов, и главный свидетель Копаев забрал свое заявление. История совершенно стандартная: именно по этой схеме разваливается большинство уголовных дел против реабилитационных центров: наркоман — существо подневольное, зависимое от родителей. А они вырвут глотку каждому, кто тронет центр, ведь центр дает надежду на исцеление…
При подготовке этого материала я дозвонилась матери Дмитрия Копаева Татьяне Васильевне. Рыдая, женщина кричала на меня:
— Не смейте писать, он все сказал неправду! Я молюсь за него! У вас есть дети? А он в запое, ногу сломал, и мне все равно, что они протестанты…
Да, кстати, руководители церкви «Исход» заявили, что у них в Дарьевке и нет никакого центра. Там просто религиозная община, не требующая регистрации. Люди со всей России и Украины съезжаются туда… чтобы изучать Библию.
Дмитрий Копаев показывает православный крест: «Я говорил этим сектантам: веру вашу протестантскую не приму никогда…»
ЦЕНТРЫ ТИПА «АЛЛИЛУЙЯ»
О наркоцентрах от пасторов я впервые услышала в Перми, когда год назад писала об очередном реабилитационном центре «по понятиям». В числе прочих брала интервью у несчастного отца, который был уверен: его сына заправляющие центром бандиты забили до смерти, убили.
Мужчина со страдальческой складкой между бровей показывал мне альбом с фотографиями: на одной его Вова радостно смеялся в окружении других молодых людей, все были одеты в одинаковые синие футболки. Отец постарался поскорее перелистнуть страницу, я в нее вцепилась:
— Это где он?
— Да это у нас на озере таком-то (географическое название указывать не стану. — Авт.) сектанты: мир там, любовь, Христос…
При упоминании имени Спасителя каждый верующий испытывает благоговение. Я тоже. Именно эта благородная эмоция, по-видимому, и выключила мне мозги, потому что я немедленно спросила у отца погибшего ребенка:
— И как, помогло?
Несчастный даже сморщился:
— Куда там, я же говорю, умер Вова… Пока там, на озере, был, полгода не кололся, о Боге говорил — а потом по новой…
Это, кстати, к вопросу о результативности центров типа «Аллилуйя», как их метко прозвали родители наркозависимых.
Что еще известно?
Центры эти существуют уже лет десять. В поле зрения властей попадают редко: в центрах от религии, как правило, не держат в наручниках, не бьют…
Но что потрясает — это цифры. В России создано и действует порядка 350 наркореабилитационных центров нетрадиционных для нашей страны религиозных или околорелигиозных конфессий. 320 из них принадлежит протестантам (в том числе «Исходу»), несколько десятков «Наркононов» работает у сайентологов, есть единичные сведения о наркореабилитации у «Свидетелей Иеговы» и в организациях неоиндуистского толка.
Это — по данным самих этих конфессий.
А теперь — официальная статистика ФСКН: государственных учреждений данного профиля в стране всего 26!
То есть в России сложная, априори связанная с криминалом тема наркореабилитации буквально отдана на откуп…
Мне могут возразить, что реабилитационные центры есть и у традиционных конфессий: у РПЦ их, по заявлению члена Общественного совета при ФСКН РФ игумена Анатолия Берестова, уже около ста…
К сожалению, в том-то и дело, что и православные, и мусульмане спешно начали создавать свои центры уже после того, как вчистую проиграли эту сферу монополистам — протестантам. Вот, к примеру, Тюмень: православный центр там один, реабилитацию в нем проходят четыре человека. А протестантских центров — десять, и только в одном из них сорок «пациентов».
Что творится за закрытыми дверями «лагерей» от религии?
И кто вообще такие эти «монополисты»?
ОТ СВЯТОГО ДУХА ГОЛОВА ПОД УТРО НЕ БОЛИТ
— А! А! А! — оргазмически кричит женщина.
Пастор расхаживает по сцене с довольным видом:
— Ой-ой-ой, что у нас здесь происходит…
Невменяемые люди меленько прыгают, быстренько помахивая ручонками, согнутыми, точно крылья дохлого куренка. Смотреть на них страшно и противно, больше того: конвульсии длиною в час (именно столько длится пленка) это шок.
Но пастор в счастье:
— Ай-ай-ай… Ой-ой-ой… Это Дух Святой!!!
— Это «неопятидесятники» или, как их еще называют, «харизматики», — отворачиваясь от экрана, говорит профессор богословия Александр Дворкин. — Самая крупная российская «секта» или даже скорее сектоподобное движение, пришедшее к нам с Запада: сотни мелких организаций, до трехсот тысяч членов. Сами они зовут себя «христиане веры евангельской», «пятидесятники», «протестанты», хотя это неверно, и настоящие протестанты, лютеране, очень обижаются. Суть: люди на молитве впадают в экстатическое состояние, в индуцированный массовый психоз — еще помощнее, чем был на сеансах Кашпировского. И именно эти переживания объявляются главным религиозным опытом.
Движение очень активное: участвует в политической жизни, работает с заключенными и наркозависимыми. Занимается вербовкой новых членов под видом благотворительности…
На экране между тем начинает ходить журналист JC TV («Джизус Крайст ТВ», телевидение Иисуса Христа) и тыкать трясущимся-визжащим микрофон:
— Вы сегодня не пили? А вчера? Дорогие зрители, они не употребляли наркотики и не пили, им ТАК хорошо, потому что в них вошел Дух Святой!
Интервьюируемые заходятся, в подтверждение кричат:
— Хо… хо… ХОРОШО-О-О!!!
Пастор выбрасывает перед камерой большой палец:
— Дух Святой — это класс!
Журналист — зрителям, доверительно:
— Главное, что похмелья нет и голова по утрам не болит…
Есть маленький подвох: пленка, которую демонстрирует нам религиовед, снята в 90-х на Украине, и нынешние пятидесятники зовут ее «древней» и «замшелой»: были, мол, отдельные перегибы, «поднявшаяся пена», но теперь на богослужениях все не так. Нет судорожных корчей (на языке верующих «молитва мук рождения»), нет длительного бессмысленного смеха («Торонтское благословение»)…
Сразу скажем: мы просмотрели записи и современных служб. Люди также прыгают, раскачиваются, падают на пол… Сильной разницы мы не заметили (вы тоже можете убедиться в этом, посмотрев видео на нашем сайте).
НУ И КОГО ЖЕ СЧИТАТЬ СЕКТОЙ?
Хорошо профессору Дворкину!
Он — президент Центра религиоведческих исследований, созданного по благословению Святейшего Патриарха Алексия II, заведующий кафедрой Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, входящего в систему православного образования, да еще алтарник одного из московских храмов.
Организации, которые ученый называет «сектами», проиграв ряд процессов, с ним почти уже не связываются: просто говорят, что Дворкин сам неофит и мракобес, а вообще все это, мол, межконфессиональные дрязги: Русская православная церковь недовольна, что на ее исконной территории проповедуют пришлые миссионеры, и в этом вся подоплека конфликта.
А вот стоит светской газете повторить мнение религиоведа о каком-то культе, журналиста тут же с воем волокут в суд: «Вы оскорбили тысячи верующих, мы зарегистрированная по закону религиозная организация!» — да еще напомнят о свободе совести.
С другой стороны, что делать-то, если законного критерия, как определить, «секта» перед тобой или не «секта», просто нет?
Государство, которое вроде бы обязано быть судьей в этом споре, издав пресловутый закон о свободе совести, по факту разрешило создавать даже культы Чебурашки! И люди создают… В Москве, к примеру, действует секта народной целительницы Надежды Антоненко, которая учит, что православный человек в целях излечения от всех недуг должен ежедневно ставить себе клизму с «заряженной» водой, после чего испражняться золотыми рыбками…
Что я пытаюсь объяснить?
Понятие «секта» по факту субъективное: то, что для одного «секта», для другого — религия. Поэтому мы везде берем это слово в кавычки и употребляем только в значении «по мнению религиоведа Дворкина».
Полностью игнорировать мнение религиоведов нельзя: слишком много раз они оказывались правы. Например, поначалу только Дворкин называл «Свидетелей Иеговы» экстремистской организацией, а теперь это подтвердили суды трех субъектов Федерации.
«НАЧАЛ РАБОТУ ПОСЛЕ ПОЛУЧЕНИЯ ПРОРОЧЕСКОГО СЛОВА ОТ ГОСПОДА»
Наверное, пора рассказать о случае, который натолкнул нас на это расследование.
Тем более что он почти анекдотический.
В один прекрасный день в Общественном совете при ФСКН РФ выступали руководители реабилитационного центра «Новая жизнь», что в Кингисеппе Ленинградской области.
— Наша уникальная методика… 60 процентов излечения… 320 тонн моркови, которую вырастили наркозависимые…
Главный редактор нашей газеты, член Общественного совета при ФСКН, весьма впечатлился и подошел к товарищам с предложением написать о них. Те согласились охотно!
А дальше началось невероятное.
Три месяца я тщилась пробиться в Кингисепп. Три месяца шли переговоры с пересылкой факсов («А что именно вы хотите о нас написать?»). Все попытки приехать разбивались о пресс-секретаря организации: «Нет, вы перезвоните в начале недели, а уж потом, в конце следующей…»
Что нужно готовить к визиту журналиста целых две недели? Прямо теряюсь.
Апофеоз случился в Санкт-Петербурге на вокзале, куда я все же добралась и где встретившие меня сотрудники «Новой жизни» с ходу заявили, что их центр НЕ религиозный, сотрудничает со всеми конфессиями, а если я собираюсь затрагивать в публикации религиозные вопросы, то я «ангажированный, проданный журналист», которого «Новая жизнь» заносит в «черный список».
Мои слабые попытки воззвать к разуму: «У вас же на сайте написано, что центр «Новая жизнь» и лично директор Сергей Матевосян осуществляют деятельность по святейшему благословению епископа Ряховского (глава конфессии, член Общественной палаты. — Ред.), находятся под духовным окормлением Российского объединенного Союза христиан веры евангельской», — вызывали агрессию: «Нет на сайте ничего подобного».
Я (в изумлении): «Но СМИ широко печатали высказывание Матевосяна, что он начал работу с наркозависимыми в одной из протестантских церквей после получения пророческого слова от Господа».
Они: «В первый раз слышим…»
В общем, поговорили. В центр меня, как вы догадались, не пустили.
История не столько странная, сколько идиотская, ведь конфессиональная принадлежность «Новой жизни» доказывается на раз-два: достаточно знать, что это — само по себе название протестантской церкви в Екатеринбурге, Тамбове, Челябинске и других городах. Или просто ознакомиться с воспоминаниями наркоманов о том, как к ним приходили волонтеры «Новой жизни» и с порога заявляли: «Друг, Иисус любит тебя!», как в центре реабилитанты орали песни со словами «Аллилуйя!», как Матевосян говорил каждому: «Бог начал работу над тобой»…
А В ЭТО ВРЕМЯ
Руководителям «Дельфина» дали по три года колонии-поселения
Весной прошлого года мы написали о скандале в реабилитационном центре «Дельфин» в Краснокамске Пермской области: тогда в милицию прибежал пациент и сказал: «Спасите, людей там бьют и пытают!»
Здание спецназ брал штурмом. Оперативники нашли наручники, электрошокеры, биты и кучу фотографий: наркоманы в костюмах клоунов, прикованные наручниками к столбу, в короне с надписью «вор»… 17 человек написали заявление, что их удерживали насильно.
Обвинение по статье «незаконное лишение свободы» предъявили президенту фонда «Пермь — город без наркотиков» Александру Шеромову и его помощнику Денису Пантюхину, и вот недавно состоялся суд. Шеромов получил 3 года 2 месяца лишения свободы в колонии-поселении, Пантюхин — три года.
Центр пока работает, но есть вероятность, что в ближайшее время самораспустится.
Вероника РАНГУЛОВА
(«КП» — Пермь»)